Я не эколог, за подробностями надо обращаться к ним. Надеюсь, критической черты мы еще не перешли. Но очень к ней близки. А выход – в использовании солнечной энергии. Нефти осталось на полвека, газа – лет на 70.Угля очень много, но его использование вызывает массу экологических проблем, значит, в ситуации, о которой вы говорите, это не решение. Атомная энергетика тоже опасна. Будущее – за преобразованием неиссякаемой и экологичной солнечной энергии, ведь само Солнце – вечный термоядерный реактор. Пока такой способ добычи электроэнергии дорог, но эффективность постепенно увеличивается и объемы выработки такой энергии растут хорошими темпами. За тридцать лет КПД солнечных батарей вырос на 35%, а стоимость такой энергии упала в 30 раз. Через пару-тройку десятилетий солнечная энергетика станет экономически оправданной. Американцы планируют до конца этого века вырабатывать с помощью фотоэлектрического преобразования до 65% электроэнергии. Когда-то в этой области благодаря космической программе лидировал Советский Союз: мы начали производство солнечных батарей на гетероструктурах на 5-10 лет раньше американцев, первые лазеры, первые светодиоды – все это тоже наше, я занимался этим еще в начале 60-х. Сегодня, увы, все наоборот. Хотя наш Физико-технический институт имени Иоффе сохраняет мировое лидерство в этой сфере.
"В техническом, технологическом плане мы отстаем на 5-7 лет. При этом, не имеем собственного технологического оборудования и вынуждены его покупать"
В своей новой книге «Власть без мозгов» вы пишете, что в «родной» для вас электронной промышленности мы тоже отстаем от мировых лидеров на 15-20 лет. А ведь, по вашим словам, еще лет тридцать электроника будет локомотивом развития мировой экономики…
В технологическом отношении советская электронная промышленность была очень близка к уровню Америки и Японии, по объемам производства мы были на третьем месте. Это было связано с тем, что в 60-е годы в Зеленограде создали Центр микроэлектроники, в Минске – объединение «Планар», где – достаточно сказать - исследования проводились на глубине 7-10 метров под землей, чтобы «снять» всевозможные механические возмущения. Крупные центры электроники были созданы в Ленинграде, Риге, Киеве, Воронеже. Вообще, в советской электронной промышленности трудились 2 тыс. предприятий, 400 институтов во всех 15 советских республиках. На данный момент электронная промышленность осталась только у нас и в Белоруссии. «Планар» существует в Минске и сегодня, но если раньше он имел предприятия в России и Прибалтике и, наряду с компаниями из США и Голландии, «закрывал» мировой рынок степеров (это такие устройства для переноса информации на кремниевые пластины), то сегодня он, конечно, отстает где-то наполовину от показателей советского периода, а может, и больше.
В российской же электронике осталось только одно по-настоящему современное предприятие – компания «Микрон» в Зеленограде. В целом по объемам производства мы отстаем очень сильно, причем не только от мировых лидеров, но и от самих себя 20-летней давности: то, что мы имеем сегодня, это 20-25% того, что имели в советские годы. В техническом, технологическом плане мы отстаем на 5-7 лет. В 80-е годы основной технологический размер в кремниевых чипах составлял 0,8-1 микрон, одинаково для СССР, США и Японии, сегодня этот размер - 0,09 микрона, то есть 90 нанометров, мы переходим на 65, но «Intel» производит уже 32 нанометра. При этом, что чрезвычайно, мы не имеем собственного технологического оборудования и вынуждены его покупать.
«Наше преимущество перед Китаем постепенно рассыпается»
Сейчас мы сделали геополитический разворот в сторону Китая, который не был великой научной страной. От него мы тоже отстаем? В своей книге вы пишете: «Глядя, как развивается в Китае экономика, наука, технологии, могу сказать: через 10-15 лет китайцы начнут получать Нобелевские премии в области науки одну за другой»…
Китай и сегодня не является великой научной страной. Мы по-прежнему учим китайцев: мои сотрудники регулярно ездят в Китай, в пекинском университете почт и телекоммуникаций у нас есть совместная лаборатория. Научные школы очень легко разрушить, но очень трудно создать. В Китае не было собственных научных школ, несколько выдающихся китайских ученых получили Нобелевские премии, но проходили американские научные школы и работали в США, в Китай, насколько я знаю, приехал только один из них. Поэтому Китай покупал и внедрял у себя западные технологии и сильно продвинулся благодаря этому. Но, несмотря на большое развитие экономики высоких технологий, ему еще нужно достаточное время для создания собственных, высокого уровня, современных научных школ. Нам, безусловно, стоит многому поучиться у китайцев, но это не значит, что надо бросить собственный опыт и полностью перенять китайскую модель.
"Нам, безусловно, стоит многому поучиться у китайцев, но это не значит, что надо бросить собственный опыт и полностью перенять китайскую модель"
- То есть по сравнению с Китаем у нас еще есть преимущество?
Оно постепенно рассыпается. А для его сохранения нужна, абсолютно точно, совершенно другая политика – чтобы результаты научной деятельности были востребованы экономикой и обществом. И примером здесь, конечно, должно выступать государство. Я неоднократно приводил пример Сингапура, где мощная электронная промышленность: там соответствующие прикладные институты на 90% финансируются государством и только на 10% - бизнесом. Я удивился, а директора обоих институтов мне объяснили: промышленность финансирует то, что ей нужно прямо сегодня, а государство – то, что может понадобиться завтра. В США до половины бюджетов компаний, работающих на стратегически важных направлениях, это средства из казны – федеральной и штатов. Кремниевая долина во многом состоялась благодаря заказам Пентагона и НАСА.
«Мы шагнули в постиндустриальную эпоху, просто уничтожив промышленность и науку»
Вы пишете, что Советский Союз в том же плане был «впереди планеты всей», что на самом деле он вырывался в мировые лидеры, но сначала политическими методами развалили Союз, а потом – с помощью приватизации – и промышленность. Об Анатолии Чубайсе вы однажды высказались так: «Он, я думаю, человек неглупый, безусловно, и, наверное, неплохой администратор, но…»
Анатолию Борисовичу никогда нельзя прощать того, что он делал в начале 90-х годов, в начале антисоветского, как я его называю, периода в истории нашей страны (в том же ряду Алферов называет Ельцина, Гайдара, Коха, Ясина, министра науки в гайдаровском правительстве Бориса Салтыкова, выдвинувшего лозунг избыточности, самоокупаемости и безубыточности отечественной науки – ред.). Когда он встал во главе РАО ЕЭС, я сказал: ну как может возглавлять нашу крупнейшую энергетическую компанию человек, который не знает закон Ома ни в простой, ни в дифференциальной форме? Когда его назначили в «РОСНАНО», он приехал ко мне и сказал: «Энергетику я уже освоил, теперь хочу освоить нанотехнологии». На что я заметил: «Так осваивать нанотехнологии, как вы освоили энергетику, не нужно».
Такие, стратегического значения компании должны возглавлять профессионалы. Электронную промышленность Советского Союза возглавлял Александр Иванович Шокин (дважды Герой Соцтруда, начинал слесарем, потом закончил «Бауманку», работал начальником цеха, конструкторского бюро, как министр электронной промышленности принимал активное участие в основании Зеленограда – ред.). Его сменил Владислав Григорьевич Колесников, который был генеральным директором воронежского объединения «Электроника» (а до этого – тоже слесарем, начальником конструкторского бюро, главным инженером – ред.). Посмотрите на состав «промышленных» министров советского времени – все они прошли большую школу производства и «назубок» знали свою отрасль: куда она идет и что заказывать у науки.
"Советские промышленные министерства могли бы стать транснациональными компаниями. Эту перспективу уничтожили развал Советского Союза и приватизация"
Советские промышленные министерства, объединяющие фундаментальные исследования, прикладную науку и массовое производство, могли бы стать тем, что называют транснациональными компаниями. Эту перспективу действительно уничтожили развал Советского Союза и приватизация, угробившая высокотехнологическую промышленность, а вслед за ней – и науку. Финансирование науки упало в 15-20 раз, началась «утечка мозгов», миллионы научных сотрудников, инженеров, заводских специалистов были выброшены на улицу. Зачем было все это устраивать? Почему это произошло? Где-то по неопытности реформаторов, помноженной на их же самоуверенность, а где-то – и по причине корысти. В результате США, Япония, отчасти Китай живут в постиндустриальном, информационном мире. Мы же шагнули в постиндустриальную эпоху весьма своеобразно - просто уничтожив промышленность и науку.
Возглавив «РОСНАНО», Чубайс сразу заявил мне, что не может тратить на науку, потому что так прописано в уставе. Я предложил: «Так, может, устав переписать? Потому что когда вы подберете прежние разработки, а новых у вас не появится, дело встанет». Ведь любая компания, работающая с технологиями, в первую очередь зависит от научно-технического прогресса. Так оно спустя короткое время и случилось, и тогда он занялся финансовыми комбинациями – капитализацией и прочим.
Буквально на днях стало известно: ваша коллега по Госдуме, тоже из Петербурга, Оксана Дмитриева выступила с инициативой возбудить уголовное дело против руководства «РОСНАНО». Есть причины? Нет дыма без огня?
Я был сопредседателем премиального комитета «РОСНАНО», но когда Чубайс провел реформу, даже не поговорив со мной на эту тему, я тут же вышел из всего этого и сейчас даже понятия не имею, что там делается. Так что лучше этот вопрос задать Оксане Генриховне.
«Сколково» - это прежде всего идеология: как нужно поддерживать старт-апы, создавать и коммерциализировать перспективные технологии"
Вы столкнулись с Чубайсом не только в «РОСНАНО». Он – член координационного совета «Сколково», а вы - сопредседатель научно-консультативного совета. «Сколково» постоянно подвергается критике, вы сами его критиковали. Скажите, на сегодняшний день «Сколково» уже заработал или еще что-то нужно поменять в этой «консерватории»?
Я всегда говорил, что «Сколково» - это не территория: у него небольшая территория, хотя и на ней можно что-то делать. «Сколково» - это, прежде всего, идеология: как нужно поддерживать старт-апы, создавать и коммерциализировать перспективные технологии. Чтобы эти разработки определялись не территорией «Сколково», а тематикой, направлением и, будучи созданными и в уже существующих научных центрах – в Новосибирске или том же Зеленограде, - они имели преимущества, в том числе и налоговые. А то, что мы имеем в научно-консультативном совете выдающихся ученых из США, Германии Франции, дает возможность сравнивать и сочетать уровень работ. Не случайно следующее заседание нашего совета планируется провести в Стэнфорде. А перед этим мы проводили выездные заседания и в Берлине, и в Петербурге, и в Новосибирске, и в Минске, и в Киеве. Поскольку наука интернациональна, ученые демонстрируют сотрудничество вне зависимости от политических концепций лидеров разных стран. Кстати, в тяжелые времена российская наука выжила благодаря иностранным грантам и международным проектам.
Что касается претензий к «Сколково», то они с самого начала далеко не всегда были справедливыми. Хотя и по сей день можно высказать немало критических замечаний. Но вместе с тем сегодня мы имеем целый ряд замечательных примеров. Один из них – биофармацевтический комплекс в Новоуральске. Правда, здесь роль «Сколково» не самая главная, хоть и заметная. Главная роль принадлежит институтам Уральского отделения РАН, их разработкам в области органического синтеза и научно-техническому потенциалу Новоуральска, в недавнем прошлом Свердловска-44.
«Реформа Академии наук не принесла ничего, кроме вреда»
Жорес Иванович, прошлогодняя реформа Академии наук затевалась под лозунгами эффективного участия государства в судьбе науки. Реформа дала что-то положительное?
Ничего, кроме вреда.
Перед реформой ее авторы аргументировали: Академия слишком стара и неповоротлива. Но вот реформа случилась, а в недавнем интервью Znak.com биофизик с мировым именем Константин Агладзе о подготовке молодых российских ученых по-прежнему говорит так: «Если не будут предприняты энергичные шаги даже не в ближайшие годы, а месяцы, то поезд уйдет. Потому что здесь можно всего на год опоздать, и это будет означать отстать навсегда». Положение по-прежнему настолько драматично?
С одной стороны, можно сказать и так. С другой стороны, чтобы готовить научные кадры, нужно, прежде всего, чтобы государство и общество умели видеть перспективы науки и техники – что будет востребовано в ближайшее и даже не очень ближайшее время – и «затачивали» под это подготовку ученых. Советская власть это умела. Представьте себе, в разгар Гражданской войны, разрухи, в 1918 году Абрам Федорович Иоффе, которого потом назовут «отцом советской физики», создает в Петрограде, в Политехническом институте, физико-механический факультет, где очень широкая физико-математическая подготовка сочеталась с глубокими инженерно-техническими программами. В 1921 году Иоффе возглавляет Физико-технический институт (Алферов руководил им в 1987-2003 годах – ред.), с ним, а также с московским Физическим институтом и Институтом физических проблем (оба основаны в 1934 году – ред.) связаны все наши 12 нобелевских лауреатов в области физики.
После Великой Отечественной войны ученики Иоффе, будущие нобелевские лауреаты Капица, Ландау и Семенов создают Московский физико-технический институт, где продолжают педагогические подходы Иоффе. На тех же принципах в 1973 году я создал в Ленинграде кафедру оптоэлектроники. Сейчас мы продолжаем традиции Иоффе в Санкт-Петербургском академическом университете (Алферов является его создателем и ректором – ред.), где очень хорошая физматподготовка сочетается с подготовкой в области информационных технологий, нанотехнологий, биологии и медицины. Мы ведем ребят, занимаемся ими со школьной скамьи. Кстати, эту триаду: академическая гимназия – академический университет – академия наук – придумал еще Петр Первый. Подготовкой серьезных научных кадров занимаются и в МГУ, и в Новосибирском университете, в целом ряде наших вузов. Так что я бы не стал вести счет на месяцы.
"С помощью сырьевой экономики мы увеличим свой ВВП лишь на десятки процентов, максимум вдвое. Выйти в число передовых стран мы можем только благодаря экономике знаний, науке и технологиям"
В конце концов, лидерами «не рождаются, а становятся». Когда-то, благодаря освоению космоса, пальма первенства во многих технологиях принадлежала СССР, потом ее перехватили Штаты, затем – Япония, подтянулась Европа, Юго-Восточная Азия. Значит, и у нас есть шанс. Но остается главная проблема – она в сегодняшней невостребованности результатов научной деятельности экономикой и обществом. Я могу привести большое количество примеров достижений нашей Академии, но научные открытия некуда внедрять. Даже если финансирование науки будет увеличено, но при этом у нас не будет экономики, промышленности, которая запрашивает результаты научной деятельности, мы в конечном итоге науку потеряем.
А значит, потеряем возможность конкурировать с ведущими странами. ВВП на душу населения в России в 3-4 раза меньше, чем в Европе, Америке, Юго-Восточной Азии. С помощью сырьевой экономики мы увеличим свой ВВП лишь на десятки процентов, максимум вдвое. Выйти в число передовых стран мы можем только благодаря экономике знаний, науке и технологиям. Поэтому нужно задать вопрос: для чего и для кого мы готовим научные кадры, кто будет их заказчиком и потребителем? В первую очередь нужно создавать высокотехнологичный сектор нашей экономики. Для этого нужна принципиально другая экономическая политика. Как сказал Обама: «Не верьте тем, кто говорит, что во время кризиса надо сокращать финансирование науки – только наука и способна вывести нас из кризиса». У нас же экономическая политика обеспечивает выкачивание и распродажу природных ресурсов.
«Важно поддерживать и развивать науку, вне зависимости от каких-то санкций»
Во «Власти без мозгов» вы, Жорес Иванович, пишете, что советский оборонно-промышленный комплекс давал до 60% высокотехнологичной гражданской продукции. И там же приводите высказывание дважды лауреата Нобелевской премии Джона Бардина, который как-то сказал вам: «Как было бы замечательно, если бы сейчас шла мягкая «холодная война». Сейчас у нас опять какая-то «холодная война» с Западом. Это подтолкнет к развитию российскую науку и промышленность?
Прежде всего, не надо сбрасывать со счетов, что руководство (но не народы!) капиталистических стран не любило и боялось Советского Союза, который предложил миру практику социализма, практику воплощения всегда актуальной идеи социальной справедливости. Мы находились во враждебном окружении и вынуждены были наращивать военный потенциал. Но это же обстоятельство двигало нас вперед.
Я часто привожу другое высказывание - профессора Чикагской школы экономики Джеймса Хекмана, который получал Нобелевскую премию по экономике в 2000 году, вместе со мной. Британская компания ВВС всегда проводит круглый стол новых нобелевских лауреатов, и, отвечая на один вопрос, он сказал: «Научно-технический прогресс второй половины ХХ века полностью определялся соревнованием СССР и США, и очень жаль, что это соревнование закончилось». В науке соревнование всегда играет огромную роль – именно так нужно понимать и слова Джона Бардина о том, что мягкая «холодная война» ведет к соревнованию. Распад Советского Союза на самом деле был трагедией не только для советского народа – это трагедия для всего мирового сообщества. И американцы должны не радоваться тому, что убрали конкурента, а плакать от того, что его больше нет.
"Пока сказать, что государство занялось восстановлением высокотехнологичной
экономики как заказчика науки - не могу. Поживем - увидим "
И все-таки есть какие-то приметы того, что наше собственное государство, госкомпании занялись восстановлением высокотехнологичной экономики как заказчика науки? Особенно сейчас, под угрозой западных санкций, которые грозят распространить и на научно-техническую сферу и которые, как говорят эксперты, способны отбросить нас на уровень Ирана и Пакистана.
Пока я так сказать не могу, поживем – увидим. Скажу только очень простую мысль: наука по своей природе интернациональна. Нет российской или американской физики и биологии – есть просто физика и биология. Но вот выгоды от науки, причем гораздо большие, чем прибыль от нефти и газа, – национальные. Вот почему так.
Обращение Центрального Совета Общественного движения
Дорогие соотечественники!
Со времен Михайлы Ломоносова, да и ранее, призванием российских ученых всегда было служение своему народу, своему Отечеству.
Однако в нынешней России после реализации разрушительных «радикальных реформ» созданы условия, при которых научные коллективы и отдельные ученые, в том числе имеющие мировую известность и признание, практически лишены возможности развивать отечественную науку, отдавать свои знания народу и стране и готовить себе достойную смену. А если в какой-то мере и удается теперь вести научные исследования, то главным образом в интересах чужих народов и стран. Сохранению творческого потенциала науки мы обязаны в основном кадрам и материальному оснащению советских времен. Но сейчас эти ресурсы находятся в состоянии крайнего износа и без целенаправленных инвестиций уже не могут быть сохранены даже на минимально необходимом уровне.
За последние полтора десятилетия потерь и поражений страна в целом и наука в частности потеряли устойчивость развития, ввергнуты в беспрецедентный системный кризис в организационном, экономическом и социальном отношении. Конечная суть всех происходящих ныне «усовершенствований» сводится к одному - урезанию и без того низких расходов на науку и просвещение.
Считается, что на науке, просвещении и культуре можно сколь угодно много и долго экономить. Кроме того, действуют активные группы, желающие приватизировать, то есть захватить, остающееся финансирование, ранее созданные капитальные фонды и еще действующие объекты науки и просвещения.
Кризис научных и образовательных структур, навязанный «реформаторскими элитами», уже сказывается на качестве научных исследований и обучении всех уровней вплоть до университетского. Он уже охватил воспитание научной смены, пополнение и замещение преподавательского состава, моральный дух и социальные перспективы всего этого социального слоя. Расчеты ученых показывают, что, если эти тенденции сохранятся, через десять-пятнадцать лет специалисты наиболее высокой квалификации в науке и образовании России исчезнут как значимая социальная группа.
Но и эта страшная для будущего России перспектива - не главная опасность для страны. Навязанная России экономическая система, построенная только на эксплуатации сырьевых ресурсов, «трубы» и ее эквивалентов, не требует развития социальной инфраструктуры, профессионального и интеллектуального роста кадрового потенциала. Потребности ТЭК в специалистах очень скромны, еще меньше, ввиду ориентации на приобретение зарубежных технологий, ему нужны научные разработки. Остальное население, не занятое в этой сфере и в обслуживании власти превращается для овладевших «трубой» олигархов и иностранного капитала в «нежеланных нахлебников». Его просвещение и сбережение никак не входит в круг их интересов. Это подтверждают чудовищные высказывания лиц правящей «элиты» о полезности вымирания десятков миллионов населения, не «вписавшихся в рынок», и реальная практика правящих кругов по демонтажу общепризнанно лучших в мире систем здравоохранения и образования, заимствуемых сейчас ведущими странами мира.
Все это влечет массовую физическую, психическую, интеллектуальную деградацию, переходящую в деструкцию, и вымирание населения, которые уже достигли критического уровня. Скорость этого необратимого разрушения страны и науки как ее интеллектуальной составляющей, по мнению авторитетных отечественных и зарубежных экспертов, ошеломляюща, страна теряет собственную многовековую цивилизационную идею, свой самобытный культурный код и государственность, а ее народы отказываются жить и уходят из истории. Массовая люмпенизация населения подрывает возможности современного высокотехнологичного развития, делает молодежь малопригодной для научной и производственной деятельности и невосприимчивой к призывам о защите Отечества.
Нынешняя правящая элита страны в связи с ее капитулянтским настроем и готовностью «сдать» РФ так же, как был сдан СССР, не хочет и не может выполнять задачу сохранения страны и ее защиту от внешних врагов. Об этом свидетельствует появление иностранных военных баз на прежде советских территориях – не что иное, как прелюдия к грядущей военной оккупации России.
Настаивать в этих условиях на продолжении пагубных «радикальных реформ» могут только те, кто поставил перед собою цель ликвидации России, как это уже было сделано с СССР. В конце этого пути «в никуда» страну ожидает только последняя точка в тысячелетней истории российской цивилизации, которая может быть поставлена в ближайшие годы.
Для мобилизации общественности страны на спасение науки, коренного улучшения условий работы ученых в России было создано Общественное движение «За возрождение отечественной науки», избран его Центральный совет, в состав которого вошли видные ученые и организаторы науки. Наша ближайшая задача - преодоление разобщенности людей науки, оперативное информирование о событиях в научной жизни.
Основные задачи Общественного движения:
1. Поддержка общественно-политических инициатив по сохранению российских народов и, прежде всего, русского народа, России в целом. Средством этого Движение считает перенацеливание экономики страны и ее научной деятельности на решение острейших проблем российского общества, экстренные меры по восстановлению интеллектуального и демографического ресурсов страны, а также оборонного потенциала РФ до уровня «разумной достаточности».
2. Организация энергичного общественного давления на правящие круги, направленного на незамедлительное прекращение разрушительного для страны роста олигархических состояний за счет общенациональных ресурсов, разорения народного хозяйства и утраты безопасности страны. Разъяснение необходимости безотлагательной ренационализации стратегических отраслей экономики.
3. Максимально широкое информирование граждан России о преступности проведенной и планируемой далее приватизации, ее опасности для самого существования страны, разоблачение идеологов, организаторов и исполнителей грабежа национального достояния: либо разрушение материальных основ российской государственности будет остановлено, либо антинациональные хищники уничтожат не только науку, но и саму нашу страну.
4.Участие в формировании научно обоснованных предложений по проблемам, актуальным для российского общества.
5.Повышение социального статуса профессии ученого.
С одной стороны, основную часть элиты сейчас устраивает все, как есть. В тоже время государство пока подчеркивает серьезность своих намерений. Готова ли наша элита к новым реформам? Вполне очевидно, что для выхода из тупика «сырьевой» экономики должна произойти смена системы ценностей элиты, бизнеса, чиновников и общества.А для того, чтобы это произошло, обществу нужна новая государственная идеология (и адекватное ей правовое поле), которая расставит приоритеты - «что такое хорошо, а что такое плохо». И не нужно представлять рыночную экономику как хаос и полную свободу, эффективный рынок это очень жесткая и рациональная система, существующая лишь при наличии огромного числа институтов и законов, в совокупности составляющих «рыночный экономический порядок». Именно этого у нас и нет, что не только не позволяет активно развивать экономику, бороться с инфляцией и повысить эффективность государства, но создает среду «мутной воды», позволяющую делать увы, слишком многое.
Начнем с верха, с элиты. Любые реформы требуют смены существующих укладов на новые - и это всегда связано с текущими потерями. Заслуга мудрых руководителей в том, что они могут сказать элите, что перемены назрели, и для достижения перспектив (или ответов на вызовы) нам необходимо чем-то пожертвовать. Достаточно обратится к примеру реформ Ф.Д.Рузвельта. Значительная часть элиты, состоявшей из правых, отстаивающих интересы крупнейший монополий и наиболее богатых «семей» Америки постоянно выступали против реформ. Однако крупный капитал был вынужден существенно поступиться своей неограниченной рыночной властью и принять на себя более высокое налоговое бремя. Но в обмен он получил нечто значительно большее - вместо экономической пустыни времен Великой Депрессии - нормальную экономику.
Наша элита, если она хочет остаться в «фарватере» должна взвесить выгоды краткосрочные и долгосрочные, соразмерив их с рисками внешних и внутренних угроз, главная из которых потеря стабильности - и сфокусироваться на перспективах. Так, например для крупного бизнеса, извлекающего избыточную ренту от своего доминирующего положения на рынке переход в более развитой экономике означает следующее: увеличение конкуренции, числа игроков, уменьшение рентабельности, но - увеличение объема рынков, оборотов, повышение внутренного спроса, и в итоге - получение большей прибыли и капитализации бизнеса. Так что выгода налицо. Тогда в элите может возникнуть глобальная заинтересованность в переменах. И тогда некоторая часть возможных противников превратиться в попутчиков.
Теперь поговорим о самых широких слоях населения. Необходимо формирование активного думающего гражданина, способного стать опорой государства. И массовая культура, культивирующая «обывательскую» психологию с этой задачей вряд ли справится. Средства массовой информации должны создавать новых героев, и это отнюдь не «криминал», наводнивший наши экраны, а совсем другие сюжеты и фигуры. Нужно формировать новых героев: предпринимателей, фермеров, бизнесменов, промышленников, ученых. Нужно находить успешных людей и их всячески пиарить. И здесь есть чему поучиться у пропагандистской «машины» времен СССР.
Теперь поговорим о том, как повысить эффективность государства. Государству необходимо уйти от чисто бюрократических принципов управления, давно «канувших в лету» в развитых странах, к новым принципам - жесткого корпоративного управления, включающих - планирование, ориентацию на конечный результат, материальную заинтересованность служащих. Государство должно работать по модели «корпорация «Россия».
Должен существовать четкий и предельно жесткий институт планирования на федеральном уровне, при этом следует восстановить незаслуженно забытые «пятилетки» заменив их с учетом наших особенностей на четырех летние «президентские» планы. Начинать надо с региональной самоокупаемости. Регионам следует установить планы по развитию экономики и доходам в бюджет. Те руководители и их администрации, которые развивают экономику региона, перевыполняют планы, должны получать адекватные премиальные. В этом случае чиновники будут заинтересованы в единственно возможном механизме собственного и «общественного обогащения» - массированном стимулировании предпринимательской активности населения и инвесторов, привлечения частных и государственных инвестиций. Они будут сами предлагать льготные условия по продаже и аренде земли, строительства, организации производств, развития инфраструктуры. И тогда почва у так называемой «коррупции» (понятно, что полностью ее устранить невозможно) в ее нынешних масштабах будет постепенно «таять».
При этом государственные служащие получат возможность легализовать свои доходы. В противном случае любой Президент, начавшей анти-коррупционную компанию может легко найти «козлов отпущения» по их имуществу, скрыть которое невозможно. И примеры подобных скандалов в Южной Корее всем хорошо известны. С другой стороны у Правительства будут четкие критерии работы властей любого уровня, и извините, не выполнил план, назначьте другого. Тогда в государстве, как и в частном секторе не будет никаких проблем с квалифицированными кадрами и оценкой работой чиновников. Именно институт четкого планирования и грамотных региональных отношений был одной из причин стремительного роста китайской экономики.
Напротив, сейчас у нас несколько другая модель. Экономика многих регионов пребывает в «полном ступоре» из-за пассивности местных властей. Зато можно решать вопросы по точечной «помощи» отдельным проектам на неформальной основе, при котором их большинство остаются на «бумаге».
Кадры решают все, и даже при предельно отлаженных механизмах работы значение личности имеет самое важное значение. Как известно из известной русской пословицы, все начинается с «головы». Государственные кадры на всех уровнях должны стать не закрытой кастой, а уделом самых талантливых и честных. Должна быть постоянная кадровая конкуренция. Нужно брать пример с Ф.Д.Рузвельта, впервые создавшего при своем аппарате сильнейший «мозговой трест» из лучших специалистов своего времени. Следует создать механизмы привлечения грамотных кадров, (путем открытых конкурсов, объявлений на сайтах) на государственную службу. В противном случае многие инициативы Президента потонут в серых коридорах российской бюрократии, и наш Президент в очередной раз произнесет «ни шиша Вы не сделали».
Государство должно стать предельно прозрачным и открытым. Институты гражданского общества должны сформировать четкие механизмы контроля за работой государства со стороны общественных организаций, СМИ. Трагедия общества состоит в том, что существует огромная масса населения, которое в силу своего места жительства, образования, менталитета, находится в безвылазной нищете. «Находящиеся на обочине» очень четко понимают свою абсолютную ненужность и невозможность участвовать в строительстве как своей личной жизни, так и в достижении общественных целей. Но для русского народа, который всегда был ориентирован на выполнение значимых общественных целей это огромный фактор деструкции. Отсюда все социальные беды - пьянство, низкая рождаемость, высокий уровень смертности. А в целом - огромный фактор социально-политического риска.
Но где механизмы национальной солидарности, поддержки и взаимовыручки? У нас нет никаких социальных или гражданских институтов, кроме активного развития экономики, способных решить эту проблему. Мы часто удивляется социальной безответственности нашего бизнеса. Весь мир находится в шоке от расходов «новых русских». Конечно, вопрос траты избыточных денег исключительно личный, но он имеет определенную нравственную и рациональную окраску. В конце концов что мешает вместо покупки очередного «эксклюзива» дать деньги на детский дом, учредить стипендиальный фонд имени «себя», или восстановить деревню, построить церковь. И у нас уже есть достойные примеры меценатов. Но для этого государство должно во-первых активно подавать собственный пример проведения аналогичных акций, а во-вторых, создать механизмы высокой общественной оценки меценатов, т.е. дать обществу новые ориентиры. Возможно, тогда произойдет переоценка ценностей. Почему бы не поддержать создание массовых общественных организаций типа «За возрождение российской деревни» или за «Возрождение российских регионов», «За местное самоуправление»? И быть может тогда они найдут себе достойных спонсоров?
Важнейшим фактором успеха реформ является местное самоуправление. Государство физически не может управлять такой огромной страной только методом административной вертикали, т.е. сверху вниз - для облегчения ситуации необходимо создавать «встречные» механизмы самоуправления. Для сокращения образовавшейся пропасти между государством и людьми следует всячески вовлекать население в реальное управление государством. Представляется, что на местах есть инициативные люди, которые осознают проблемы и могли бы их решать. Наблюдаемое в некоторых случаях равнодушие региональной и местной власти к проблемам отсталости своих регионов - это тоже наследие раздаточной экономики. Отсутствие местного самоуправления приводит к консервации застоя, ибо для изменения ситуации нет импульсов снизу.
Государство не может существовать в безответственной и безнравственной среде. Это всегда резко понижает экономическую эффективность, приводя в свою очередь к полному развалу обороноспособности государства. Нашей элите следует существенно повысить вес общественных интересов по сравнению с сиюминутной выгодой.
Сообщение, что для мобилизации общественности страны на спасение науки, коренного улучшения условий работы ученых в России было создано Общественное движение «За возрождение отечественной науки», избран его Центральный совет, в состав которого вошли видные ученые и организаторы науки. Ближайшая задача движения - преодоление разобщенности людей науки, оперативное информирование о событиях в научной жизни.
Основные задачи Общественного движения были сформулированы следующим образом:
1. Поддержка общественно-политических инициатив по сохранению российских народов и, прежде всего, русского народа, России в целом. Средством этого Движение считает перенацеливание экономики страны и ее научной деятельности на решение острейших проблем российского общества, экстренные меры по восстановлению интеллектуального и демографического ресурсов страны, а также оборонного потенциала РФ до уровня «разумной достаточности».
2. Организация энергичного общественного давления на правящие круги, направленного на незамедлительное прекращение разрушительного для страны роста олигархических состояний за счет общенациональных ресурсов, разорения народного хозяйства и утраты безопасности страны. Разъяснение необходимости безотлагательной ренационализации стратегических отраслей экономики.
3. Максимально широкое информирование граждан России о преступности проведенной и планируемой далее приватизации, ее опасности для самого существования страны, разоблачение идеологов, организаторов и исполнителей грабежа национального достояния: либо разрушение материальных основ российской государственности будет остановлено, либо антинациональные хищники уничтожат не только науку, но и саму нашу страну.
4.Участие в формировании научно обоснованных предложений по проблемам, актуальным для российского общества.
5.Повышение социального статуса профессии ученого.
Как отмечено на информационном ресурсе - Движения, «мы не являемся политической партией, и не стремимся к власти. Участники движения придерживаются различных политических взглядов. Нас объединяет то, что мы хотим видеть Россию и её народ сильными, процветающими и счастливыми, и понимаем, что для этого необходимо возрождение отечественных науки и образования».
«Наука и образование - это то, что определяет будущее страны, и наша деятельность направлена на то, чтобы решать сегодняшние и завтрашние проблемы науки и образования общественно-политическими методами».
Одним из создателей Движение «За возрождение отечественной науки» был , инженер-физик, кандидат технических наук, ученый, писатель, публицист, которому он посвятил много сил. С момента образования Движения и до последнего дня своей жизни был членом его Центрального совета, а позднее и членом Президиума последнего. Среди последних весьма популярной стала его книга «Демроссийский лохотрон». М., 2004, одно из лучших произведений об эпохе ельцинизма, в котором строгий научный анализ сочетался с едкой сатирой в лучших традициях Салтыкова-Щедрина. В течение многих лет В.П.Воробьев являлся активнейшим членом Редакционного совета сайта ДЗВОН.
Структурно имеется Центральный совет межрегионального общественного движения «За возрождение отечественной науки»
Председателем Центрального совета является академик Б.С. Кашин.
24 января 2012 года Центральный совет Общественного движения «За возрождение отечественной науки», оценив действия политических партий в вопросах развития науки в последние годы и ознакомившись с программными предложениями кандидатов в президенты РФ, поддержать на предстоящих выборах Председателя ЦК КПРФ Г.А. Зюганова, выдвинутого кандидатом в президенты политической партией «КПРФ».
Одним из активных участников Движения является депутат Государственной думы от фракции КПРФ, доктор физико-математических наук Борис Кашин.
«Движение за возрождение отечественной науки»
Сайт межрегионального общественного движения за возрождение отечественной науки
22.01.13 г.
Евгений Примаков: Идеи дороже денег. Человеческий капитал выходит на первый план
Татьяна Панина
Нашей стране нужен финансовый рывок в обеспечении здравоохранения, образования и науки. Уже совершенно очевидно, что одна из современных мировых тенденций - это выход на первый план человеческого капитала. Об этом вчера говорил академик РАН, президент "Меркурий-клуба" Евгений Примаков.
По традиции он выступил с аналитическим докладом в дни празднования Старого Нового года на заседании клуба. В Центр международной торговли, где оно проходило, приехали ведущие российские экономисты, представители власти.
Примаков привел несколько цифр. В США в 2010 году на образование тратили 3,6 тысячи долларов на душу населения, в Японии - 1,5 тысячи. У нас - всего 400 долларов. Государственные и частные расходы США на науку в расчете на одного исследователя составляли 293 тысячи долларов, в Китае - 74 тысячи. В России - 39 тысяч. Это не просто отставание, а серьезный разрыв, хотя в последнее время финансирование все-таки увеличивалось. Где взять деньги? Примаков советует использовать часть средств Резервного фонда и Фонда национального благосостояния. И предупреждает: без финансового рывка в обеспечении здравоохранения, образования, науки не будет инновационного развития, модернизации страны. Не решится и демографическая проблема, остро стоящая перед Россией, которую покидают молодые креативные люди. По некоторым подсчетам, говорит Примаков, из нашей страны в последние годы уехали примерно 2 миллиона представителей образованного среднего класса.
Но дело не только в деньгах. "Слепо копируя, например, организацию фундаментальной и прикладной науки в США, мы делаем ставку на развитие нашей науки в университетах, - говорит Евгений Примаков. - И в это время у нас существуют многочисленные институты Российской академии наук, кстати, предмет зависти наших американских коллег. Был принят специальный закон о развитии науки и ее коммерциализации в вузах. Пора подвести итоги". Примаков привел в пример Физико-технический институт им. А.Ф. Иоффе Российской академии наук, на базе которого создан Академический университет, включающий в себя лицей и Физико-технологический научно-образовательный центр. "В таких комплексах, - уверен Примаков, - заложено организационное будущее российской науки, позволяющее не только использовать накопленный потенциал выдающихся академических институтов, но и возможность выявления и подготовки наиболее одаренной молодежи".
Пахотные земли, пастбища, водные ресурсы могут внести в экспорт не меньший вклад, чем ТЭК
Особое внимание академик уделил недавнему вступлению России во Всемирную торговую организацию. От этого, заметил он, в первую очередь выигрывают экспортеры. Что, впрочем, не значит, что сейчас их уже не надо стимулировать. Экспорт нефти и газа, напоминает Примаков, обеспечивает около половины доходов федерального бюджета. И правильно, что для достижения "деструктуризации экономики акцент делается не на ослаблении экспортных возможностей сырьевого сектора". Тем более ситуация здесь непростая. За рубежом интенсивно работают над созданием заменителей традиционных энергоресурсов, включая производство сланцевого газа. Если нам заранее не подготовиться, то основной для нас фактор роста ослабнет, предупреждает Примаков.
Что же в таких условиях еще может стать точками роста, на что обратить внимание? Сельское хозяйство и пищевая промышленность, дает ответ Примаков. "По своему потенциалу пахотные земли, пастбища, водные ресурсы могут внести в экспорт не меньший вклад, чем ТЭК, - говорит он, - особенно с учетом неизбежного обострения мировой продовольственной проблемы и недостатка пресной воды в ближайшие десятилетия и возможного ухудшения конъюнктуры на рынке нефти и природного газа".
В условиях ВТО, уточняет академик, очень важно помочь нашему производителю конкурировать с иностранными фирмами именно на российском рынке. Речь идет об импортозамещении, особенно в машиностроении. И здесь без денег, особенно без "длинных", - никуда. Но многие предприятия реального сектора экономики о них могут только мечтать. "Требуется кардинальная реформа российской банковской системы, - настаивает Примаков. - Ее оздоровление предполагает более активное исключение "карманных" и криминальных банков".
В решении всех этих задач, понятно, не обойтись без помощи государства. И не только их. Примаков обращает внимание на ключевые сектора экономики, акцентируя, что это далеко не второстепенная тема, особенно в условиях, когда в стране распространялись идеи резкого сокращения или вообще отхода государства от владения средствами производства. Академик приводит в пример непростую ситуацию в электроэнергетике России, от которой зависят издержки промышленности и сельского хозяйства, жизненный уровень населения. Реформа РАО "ЕЭС России" не принесла отрасли достаточных инвестиций. "Распределительные сети в предаварийном состоянии, - констатирует Примаков. - Еще одна характеристика - неразбериха в соотношении центрального и регионального уровней. У многих регионов нет ни денег, ни соответствующих компетенций. Разве не ясно, что в таких условиях требуется повышение роли государства?" Прежде всего нужны инвестиции в новые генерирующие мощности, в модернизацию сетей. Необходимо усилить государственное регулирование рынка электроэнергии, продолжает Примаков, ссылаясь на опыт США, Канады и многих европейских странах, "где надежность поставок и безопасность энергетических объектов обеспечивает не рыночный механизм, а прежде всего - государство".
Большой потенциал заложен и в наших отношениях со странами СНГ, хотя и не во всем они развиваются удовлетворительно, замечает академик. Но оптимизм ему внушают успехи в создании Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана, единого экономического пространства. Будет ли расширяться эта интеграция? Во многом, считает Примаков, это зависит от того, извлечем ли мы уроки из событий в Европейском союзе. "Трудности, которые испытывает на себе ЕС, - поясняет докладчик, - свидетельствуют, что интеграция не может развиваться без создания и развития наднациональных структур. Это - непреложная истина. Но следует подчеркнуть: она отнюдь не означает, что государственный суверенитет теряет свое значение в сегодняшнем мире".
У России великие возможности, уверен Примаков. И она должна уже в этом году воспользоваться ими в полной мере. "Пусть России перейдет все лучшее из 2012 года, - сказал он в заключение, - и останется в прошлом все, что не служит ни ее сегодняшнему дню, ни будущему".